Запись с грампластинки Всесоюзной студии звукозаписи «Мелодия» из цикла «Поэты читают свои стихи». Свои стихи и поэмы читает автор - Давид Самойлов -
- (1) - «Голоса за холмами»
- (2) - «Повтори, воссоздай, возверни...»
- (3) - «Дай мне нынче выйти в полночь...»
- (4) - «Средь шумного бала»
- (5) - «Ревность»
- (6) - «Звезда»
- (7) - «Дневник»
- (8) - «Усложняюсь, усложняюсь...»
- (9) - «Другу-стихотворцу»
- (10) - «Стансы»
- (11) - «Хлеб»
- (12) - «Пусть нас увидят без возни...»
- (13) - «Он заплатил за нелюбовь Натальи...»
- (14) - «Что остаётся ? Поздний Тютчев ?..»
- (15) - «Мастер»
- (16) - «Памяти Марии Петровых»
- (17) - «Скрепляют болезни и смерти...»
- (18) - «Я сделал вновь поэзию игрой...»
- (19) - «Черновики»
- (20) - «В духе Галчинского»
- (21) - «Зачем за жалкие слова...»
- (22) - «Залив»
- (23) - «Приморский соловей»
- (24) - «Я люблю ощущенье ушедших годов»
- (25) - «Надо идти всё дальше...»
- (26) - «Мороз»
- (27) - «Сандрильона»
- (28) - «Тебя мне память возвратила...»
- (29) - «Пахло соломой в сарае...»
- (30) - «Запиши мне в жизнь кусок...»
- (31) - «Дуэт для скрипки и альта»
- (32) - «Когда-нибудь я к вам приеду...»
- (33) - «Тогда я был наивен...»
- (34) - «За перевалом»
- (35) - «Цыгане»
- (36) - «Не исповедь, не проповедь...»
- (37) - «Скоморохи»
- (38) - «Весна»
- (39) - «Думать надо о смысле...»
- (40) - «Снегопад»
Давид Самойлов (наст. имя - Давид Самуилович Кауфман), (01.06.1920г., г. Москва - 23.02.1990г., г. Таллин) - советский поэт и переводчик. Один из крупнейших представителей поколения поэтов, ушедших со студенческой скамьи на фронт.
Иллюстрации:
Д.Самойлов
P. S.:
Сегодня мы пригласили в гости Поэта. Это Давид Самойлов. Стихи - они сами говорят о себе больше, чем можем сказать о них мы. Но по сложившейся традиции гость должен быть представлен, и я с удовольствием это сделаю. Говорить о Самойлове сегодня и легко, и трудно. Легко - ибо знатоки поэзии уже назубок его знают, ценители поэзии высоко его ценят, любители поэзии горячо его любят, а многочисленные читатели давно уже почитают великой удачей приобретенье очередной его книги. Трудна же эта задача в той мере, в какой трудно говорить вообще обо всяком явленье искусства, если оно, это явленье, значительно и серьёзно. Лично я моей судьбе, и в душе моей, и в моей жизни, он и его поэзия издавна занимают прочное место. Издавна, с давней поры, с далеких ифлийских ещё времён (ИФЛИ - так назывался институт, в котором мы вместе учились, институт истории, философии и литературы, из которого все мы в том сорок первом ушли на войну). Всё, что было меж теми далекими днями и днём сегодняшним, - всё это стало жизнью поэта, стихами, коих не так уж много, да цена им велика, ибо сказано в них премного. «Ближние страны», «Второй перевал», «Дни», «Равноденствия», «Волна и камень», «Линия руки», «Весть», «Залив», «Избранное» - вот они, эти книги, без которых наша поэзия, сколь ни велика она и богата, а была бы чуть-чуть беднее. Сейчас перед нами пластинка, живой человеческий голос - поэт сам читает свои стихи, и поэтому уместно будет сказать несколько слов и об этом, тем более, что мне всегда представлялось вопросом далеко не праздным - как поэт читает. Можно было бы без труда обнаружить две манеры, две школы: одна, говоря условно, - манера актерская, театральная, другая собственно авторская. В обеих, наверно, есть свои достоинства. Но первая (пускай и неосознанно) старается как бы околдовать нас любыми средствами, во что бы то ни стало, в вторая ставит своею целью донести до нас каждое слово и каждую мысль, хотя артистична по-своему тоже. Эта, вторая, не только мне лично ближе, но чаще всего, по моим наблюдениям, сопутствует поэзии подлинной и высокой. Так читали, к примеру, Ахматова и Смеляков. Так читает сегодня Арсений Тарковский. Так читает Самойлов. Когда о Маяковском говорит - «Разве он поэт ? Он просто хорошо читает !» - он отвечал так «будут говорить - он поэт потому, что хорошо читает». Можно было бы, наверно, сказать, перефразируя известное изреченья, - покажи мне, как ты читаешь, и я скажу тебе, кто ты. Самойлов читает прекрасно. Хорошо поставленный низкий. грудной голос. Свобода и лёгкость в невидимом нам лаконичном жесте. Ни колдовство, ни шаманство, а что-то нас завораживает. Завораживает само слово - чувство и мысль, мысль и чувство, то колдовство и тайна, что живут в самих стихах в их глубинах, в музыке их и гармонии внутренней, а не внешней. Простота и естественность, правдивость, достоинство и благородство - вот что отличает манеру чтения. Но тут-то произнесены и самые существенные существительные, из тех, что определяют и самую суть поэзии Самойлова, наиглавнейшие её признаки, её черты и принципы, - простота, естественность, правдивость, достоинство и благородство. Да ещё высочайшая культура духа, культура мысли, чувства и слова, высочайшая нравственная и этическая позиция, что всегда была свойственна великой поэзии нашей. На примере этой поэзии ещё раз становится очевидной весьма малая плодотворность всевозможных наших дискуссий о поэзии тихой, громкой, интеллектуальной и прочей, ибо прочая поэзия, как мы еще раз убеждаемся, не является ни той, ни другой, ни третьей в отдельности, хотя вся элементы обозначенные этими терминами в себя включает. Знаменитое положенье Буало - если хотите сказать, что идёт дождь, пишите «идёт дождь», - оно, конечно хорошо известно Самойлову, но наш искушённый мастер знает секрет и того самого «чуть-чуть», которое простейшим с виду словам придаёт изящество, обаянье и тайну, по сути и делающие их поэзией. Недаром же говоря о Самойлове, о его поэзии, вспоминают обычно о пушкинский традиции, о пушкинской школе. Здесь совершенно кстати будет вспомнить и ещё о двух школах, пройденных Самойловым, весьма существенных для понимания глубоко гуманной человеческой и гражданской сути и высокой поэтической формы его стихов. Первая - это школя войны, Уникальная школа жизни и смерти, дающая человеку столь густо сконцентрированный опыт, для получения которого одной обычной жизни хватило бы едва ли. И вторая школя - это школа перевода, школа, для поэта ничем не заменимая, а Самойлов сделал на этом поприще просто необозримо много, давно уже став одним из самых замечательных мастеров этого столь трудного и столь необходимого человеческой культуре рода искусства. Новая пластинка Самойлова называется «Голоса за холмами». Это неутихающие голоса памяти, всё настойчивая и отчетливее за холмами годов, за холмами пережитого - «...и как безумная, хохочет и плачет память надо мной...», - но нет, не та, модная ныне ностальгическая тоска о юности, о детстве, а зрелое осмысление опыта истории и собственной своей человеческой жизни. Множество голосов, слившихся и переплавившихся в единый неповторимый голос. Давайте послушаем голос поэта, и да пребудет он в наших сердцах и с нами, даруя нам радость просветленной простотой, мужественной правдивостью, достоинством и благородством мыслей высоких и чувств. - Юрий Левитанский -